[Arandil]

Название: Квента Ольвионрим.
Предупреждение: цитаты из Первоисточников - "Сильмариллион" и "Властелин Колец". Автор гонораров не получает, поэтому надеется, что его не привлекут к ответственности за нарушение авторских прав. Неизвестные родственники рода Финвэ.
Персонажи: оригинальные, некоторые из канона.
Рейтинг: думаю не R.
Жанр: фэнтези, гет и т.д., точно не слэш.
Размер: макси.
Статус: в процессе.
Время действия: Эпоха Звёзд - Четвёртая Эпоха Анара.

«Квента Ольвионрим» записана синдаром Арандилом, сыном Арминаса из Дориата по мотивам эн-сеннат (эльфийских песен) и книг мудрости Эпохи Звёзд, Первой, Второй, Третьей и Четвёртой Эпох Анара о потомках Ольвэ Альквалондского, короля Вековечной Гавани Валинора. Сказ о тех, кто жил и живёт в Эндоре...

Сказание девятое.
Поход эльдаров на запад.
Эльдары в дивных лесах Эндора: в Великом Лесу,
Лаурелин-Доренане и Фангорне.

Наконец все племена эльдалиэ покинули Куйвиэнен. Авари во главе с Эривэ остались на берегах Великого озера. Во главе племён эльдалиэ ехал на златоподкованном Нахаре валар Оромэ. Они обогнули море Хелкар, повернули к западу и увидели, что в небе клубятся, заполонив звёзды, чёрные тучи, а земля разорена войной. Впервые эльдары воочию узрели последствия гнева валаров, и кое-кто испугался. На некоторых из них не подействовали и успокаивающие слова Эльвэ, Финвэ, Ингвэ и Ольвэ, уговаривавших не бояться праведного гнева валаров, ибо то были последствия их войны с Мелькором – Чёрным Охотником. Некоторые из испугавшихся квенди отступили, повернули назад – и прошло немало веков, прежде чем они встретились с сородичами.
Долог и медленен был поход эльдаров на запад, ибо бессчетны лиги Эндора и утомительно бездорожье. Да и не хотели эльдары спешить, ибо дивились всему, что видели, и многие земли и реки манили их; и хотя все по-прежнему желали продолжить путь, многие скорее страшились конца пути, нежели на него надеялись. Их поражала дивная краса Эндора, и сердца эльдаров тянулись к этому миру, лежащему в сумерках под звёздами.
Иногда Оромэ отлучался по своим таинственным делам, ненадолго покидая эльдаров. Тогда эльдары останавливались и не шли дальше, пока он к ним не возвращался.
И после долгих странствий, эльдары вошли под сени юного Леса. Он был огромен, и не было видно конца и краю ему, безбрежны были кроны могучих деревьев. Впервые эльдары узрели серебристо-белые листья раскидистых буков и голубые, блестящие иглы огромных стройных елей и полюбили их, и долго они жили в Великом Лесу, ожидая возвращения Оромэ. По словам нашего государя, наш Эрин-Ласгален является останцем Древнего Великого Леса, и сейчас в нашем Лесу можно увидеть серебристо-белые буки с серебряной корой и голубые ели с золотыми шишками, появившиеся в этом мире до его увядания. Эти деревья родились задолго до первого восхода Солнца и потому их рост и цветение не зависят от коронар, кругов Солнца, от сезонов лоа. Эти деревья, пережившие многие потрясения Первой Эпохи Анара являются и по сей день символами нашего королевства.
Ольвэ не терпелось узнать: куда отлучается Оромэ и какова подоплёка его внезапных отлучек. Потому он спросил валара, как только тот вернулся к ним:
- Оромэ, куда ты уезжал на златоподкованном Нахаре?
- Если желаешь знать, Ольвэ, я отвечу: я прежде отряда побывал в тех западных краях, через которые нам предстоит путь, разведывал, чиста и безопасна ли дорога.
- Что удалось тебе увидеть в пути, мой друг? – спросил Эльвэ.
- Путь открыт и приятен для странствий, - молвил валар. – Скоро Запад откроется вам и опасностей на пути никаких.
- Почему ничто не грозит нам? – спросил Ольвэ.
- С вами я, - просто ответил Оромэ.
Отряды эльдаров тронулись в путь, с тоской озирая покинутый Лес, даровавший им долгие годы покоя. Наш государь говорил, что живы песни о Великом Лесе Эндора среди эльдаров Заокраинного Запада. Вскоре племена эльдалиэ миновали Лес, и вышли к великой реке, шире всех, какие они до сих пор видели. Звёзды сплетали на водном зеркале тончайшие серебристые кружева. Воды текли тихо, напевно журча, нашёптывая эльдарам дивные песни. Река эта – та самая, которую впоследствии назовут Андуин Великий, рубеж западных земель Эндора. Эта река настолько захватила мысли эльдаров, что они решили остановиться у берегов Великой реки и недолго пожить у плещущих волн.
Наконец, квенди снова двинулись в путь. За Рекой на их пути встали Мглистые горы, чьи острые пики пронзали чертоги небесных звёзд. А горы те были Хитаэглир, Оплот Тьмы, на границе Эриадора. В те дни они, однако, были выше и страшнее, ведь Хитаэглир воздвиг сам Мелькор, дабы помешать путешествиям Оромэ на восток, чтобы не знал грозный валар об эльдарах. В ту пору Враг уже знал о приходе квенди в этот мир. Здесь Оромэ снова их оставил, и эльдары надолго остановились в этих краях. Когда Оромэ вернулся, нолдоры и ваниары перешли реку, и Оромэ повёл их к горным перевалам. А тэлери остались на восточном берегу Великой реки Андуин, ибо взглянули на мрачные вершины – и устрашились. Взглянув на мрачные пики гор, дева Раэльдэ, дев пала наземь, лишившись чувств. Эта дева ехала в отряде Ленвэ, друга Ольвэ и Ленвэ нежно любил её и не мог её оставить. Эльтинвэ в последний раз оглянулся на отряд тэлери и, оставив родителей с их народом, последовал за Оромэ в отряде нолдоров.
Ленвэ был чрезвычайно сведущим в колдовстве и потому на Горах разглядел Вражьи Знаки. Он воскликнул и от его слов мороз прихватил до костей его сородичей:
- Гляньте, братья! Гляньте, сёстры! Зрите ли вы на острых клыках гор лиходейские чары Охотника? Мы не пойдём дальше, останемся здесь. Моей Раэльдэ стало плохо и мы не сдвинемся с места, пока она не придёт в чувство.
Он так надеялся на её выздоровление, однако ей становилось хуже и хуже и Ленвэ, забыв обо всём, сидел на земле, держа за белую руку, и горько корил себя за то, что повёл свой отряд на Запад:
- Как я мог решиться на такое? Лучше бы мы остались с Эривэ в Куйвиэнен, и сейчас готовились бы к зиме! О, горе, горе мне! – причитал Ленвэ.
Наконец, Раэльдэ стало лучше, но она отказалась продолжить поход на Запад.
- Страх лежит на горах. Если бы был иной путь! И я не пойду в Аман, я останусь здесь.
- Ленвэ, пора идти! – сказал Ольвэ.
- Нет, я не пойду на Запад! Я останусь и не поднимусь на Горы. Здесь останется моя Раэльдэ, здесь и я останусь. Там, при Свете Амана, нет мне места без неё! Она дороже мне Света всех деревьев неверного Заката! – молвил Ленвэ.
- Идём, Ленвэ. С нами Оромэ и поэтому нам опасность не грозит! Идём же! – уговаривал друга Ольвэ.
- Нет. Мы не пойдём! – отозвался Ленвэ.
Квенди, которых он возглавил, пожелали остаться с ним: одни не перевалили Хитаэглир из страха перед тьмой, другие из любви к Ленвэ, третьи были не в силах расстаться с таинственным миром Эндора, ибо не разгадали многих его тайн. Горы им представились Вратами в неизведанный мир, неизвестности страшились их сердца. Теперь они гадали, в каких землях больше неизведанного и прекрасного. Так его отряд, всегда шедший позади всех, свернул на восток. Ленвэ отрёкся от западного пути и увёл свой отряд на юг, вниз по реке. Многие годы родичи ничего не знали о них.
То были нандоры, они сделались сторонним народом, не похожим на сородичей, но оставались эльдарами. Они любили воду и жили всегда у водоёмов и бегущих ручьёв. Именно нандоры ныне составляют большинство населения нашего королевства в Великом Лесу. И сейчас они лучше других народов Эндора знают и любят всё живое – зверя и птицу, травы и деревья. Здесь в лесах Востока у Раэльдэ и Ленвэ родился сын Денетор, которому хватило духа перевалить Хитаэглир и придти в Оссирианд, Восточные рубежи Белерианда.
Между тем, нолдоры и ваниары углубились в Дивный Золотолиственный Лес, тот самый, который эльдары назвали Лаурелин-Доренан, Златозвончатой Долиной, а позже именуемый всеми Лот-Лориен, Дремоцвет. Сам я никогда не бывал в давно увядшем Благословенном Краю, ибо уже давно не люблю странствий, мне милее рукописи и деревья нашего Леса. В нашем Лесу квенди до сих пор вспоминают Золотой Лес, слагают о нём песни, но когда я думаю о Лориене, то всегда вспоминаю слова, сказанные нашим принцем Леголасом о Лориене Цветущем. Потому я приведу здесь его восторженные речи, которые мне кажутся более уместными. В прошлом он являлся владыкой Итильских Гаваней, и побывал в Лориене во время похода Девяти Хранителей Кольца Всевластия, незадолго до его увядания.
Он говорил: «Лориен! Сладкозвучный Лориен! Леса Лориена Цветущего – прекраснейшего из владений нашего племени. Нигде нет таких деревьев, как в той земле. Осенью их листья обретают золотой цвет и не опадают, пока с новой весной не появляется молодая зелень, и тогда землю в лесу усыпает поющее золото, а ветви отягощают жёлтые цветы. Золотым остаётся свод леса, а опоры его – из серебра, ибо кора тех деревьев гладкая и серебристо-серая. Хотел бы я очутиться там весной!»
- Золотой Лес напоминает мне сады Лориена, теперешние владения Ирмо. Здесь благодатен союз царств Манвэ и Йаванны. Воздух живой клубится по земле и поёт в золотых кронах. Здесь можно передохнуть, пока Оромэ высматривает нам путь к Светлому Дому, - сказал Лаурарин Злотогривый другу Эльтинвэ. - Виниамар – мой родной дом оставлен. После сотворения Арды я оставил службу у Йаваны и остался на Востоке с Оромэ. Хоть и темно сейчас, но я всё ещё здесь.
- Как прекрасны, должно быть, Сады Валмара! - мечта манила Эльтинвэ далеко за Море. – Скоро мы будем там!
Говорили, что Келеборну, сыну Эльмо, брата Ольвэ и Эльвэ, с отрядом тэлери вступившему под своды Лаурелин-Доренана, Золотой Лес глубоко запал в душу и нехотя он прощался с ним, ибо золото деревьев грело его душу теплее, чем меховой плащ его тело. В годы первой Войны за Кольцо он вернулся в Золотой Лес вместе с Галадриэлью, ибо в его душе жила память о Первоначальном Золотом Лесе и тяжко горевал он об утрате Лориена в начале Четвёртой Эпохи Анара. Поэтому князь тэлери отплыл на Запад, не найдя покоя в Имладрисе.
Этот Лес, говорят нолдоры, напоминает им дивные леса и сады Лориена Заморского. Там, на Заокраинном Западе, владычествует с начала времён Ирмо Лориен, один из Феантури, Владык Душ, младший брат Намо Мандоса. Недаром, в давние времена древний лес Эндора назывался Лаурелин-Доренан, он был велик и раздолен, в течение нескольких дней было невозможно исходить его из конца в конец. Позже нолдоры дали Золотому Лесу новое название – Лот-Лориен, в память о Лориене Заморском. У многих эльдаров возникло желание беспечально жить под сенью золотых мэллорнов, ибо они понимали, что в этом лесу не таятся страхи. Эта земля была чиста от скверны и зла, ничто здесь не угрожало им. Велика была исконная сила этой земли: ни одна тварь Тьмы не ступала на землю Золотого Леса до конца Третьей Эпохи. И эльдары позже назвали обитель мэллорнов Благословенным Краем.
Долго дивились чудесам Эндора эльдары – ваниары, нолдоры и тэлери. Они пошли на север. Вошли в Лес, казавшийся им более старым, чем все другие леса. Нигде они не видели столько деревьев как здесь. Самое примечательное было в том, что кроме деревьев здесь ничего не росло: не было здесь кустов ягод и грибов. Ни единого звука не разносилось по нему: ни голоса зверей, ни шелеста травы, ни пения птиц. Эльдаров поразила абсолютная тишина. Даже ветер не шевелил ветви деревьев, ибо высоки и густы были здесь дети Йаванны. Воздух здесь был чрезвычайно духовитым и таким сладким, что вдоволь надышаться не получалось. Эльдары сидели под сенью деревьев, тихо разговаривали и пели песни. Эльтинвэ взял в руки арфу, тронул её струны и запел о Лесе.
Долго пел Эльтинвэ. И эльдары увидели неописуемое и непредвиденное – через их головы перешагнуло Нечто. Лохматые лапы, державшие длинное толстое туловище, зашагали дальше, и эльдары перепугались.
- Это ты своим пением и игрой на арфе накликал на нас беду – разбудил дремлющее лихо, - закричали на Эльтинвэ эльдары. – Глупый мальчишка, сейчас же прекрати петь, и немедленно!
Эльтинвэ прервал песнь.
- Я не мог пробудить лихо, но что это? Чья нога переступила через наши головы? Я не думаю, что виноват, ведь вы сами говорили мне, что прекрасен голос моей арфы, - недоумевал Эльтинвэ и снова продолжил своё пение.
- Твоё пение пробудило его. Пойте! – воскликнул Лаурарин Златогривый.
Эльтинвэ пел и его голос становился всё звучнее и звучнее, напев всё быстрее и быстрее, а голос арфы всё глубже и глубже.
Нога пошла дальше, и впервые эльдары увидели, какому существу она принадлежит. Когда они подняли свои головы, они впервые узрели онодрима или онта. Росту в нём было по меркам аданов никак не меньше десяти футов, длинная голова безо всякого перехода соединялась с плотным туловищем. Кожа его была серой, похожей на древесную кору. Сильные руки пониже плеч гладкие, бурого цвета. На ступнях по семь длинных пальцев. Низ лица скрывала серебряная борода, длинная, густая, кустистая; отдельные волоски, вверху толщиной с тонкую веточку, к низу расходились мохнатыми волоконцами. У существа были карие, с жёлтыми крапинками глаза, они глядели пытливо, безо всякой злобы, очень внимательно и величаво. Эльдарам стало ясно, что перед ними не лиходейская тварь, но существо, близкое им, ибо не может служить Злу существо с такими добрыми глазами.
Вдруг, эльдары увидели, как несколько разных деревьев с корнем выдернув себя из земли, направились к первому существу. Создания эти, кроме первого из них, не обращали на эльдаров никакого внимания и взялись за дело: сходили к ручью, набрали воды и стали поливать деревья и делали всё молча. Первый онт наклонился к эльдарам, и взял в ручищи Эльтинвэ, продолжающего звонко петь.
- Какие у тебя гладкие и сильные руки, - сказал ему Эльтинвэ. - Кто ты? Что это за Лес, Древень?
Но существо не отвечало на его вопросы.
- Кто ты, друг мой? Ты не выглядишь злым, - ещё раз попытался завязать с ним беседу Эльтинвэ. - Почему ты молчишь? Ты не умеешь разговаривать? Хочешь, я научу тебя речи? Ты ведь понимаешь мою речь, не так ли?
- Замолчи, Эльтинвэ, - зашикали на него родичи. - Не говори с ним, он может рассердиться, и тогда нам будет плохо, ведь мы находимся в их власти.
- Я в этом неуверен, друзья. Я помню, с каким интересом вы присматривались ко мне после моего рождения, но многие из вас, меня дичились, и я был одинок, - ответил им Эльтинвэ. - Какова же была моя радость, когда мать с отцом со мной заговорили. Наконец-то я понял, что больше не одинок, и быстро овладел речью. Я всегда буду вам благодарен.
- Делай, как знаешь, Эльтинвэ, - откликнулись родичи. - Но если ты окажешься в опасности, то мы тебе поможем с ними справиться. А эти существа могут быть опасны, ибо они не похожи на нас.
- Ты – Фангорн, этим именем я нарекаю тебя, друг мой, - промолвил Эльтинвэ. - Это твоё имя. Повтори за мной: Я – Фангорн.
- Фангорн, - шелестя и кряхтя, произнёс онт.
- Очень хорошо, меллон, ещё раз, только более напевно, - Эльтинвэ тронул струны арфы, - Я – Фангорн-Древопас.
- Я – Фангорн-Древопас, - онт повторил за Эльтинвэ более напевно.
Его голос не был похож на голос Эльтинвэ, ибо был низким, будто шёл из деревянной трубы, но голос его был сочным, а речь тягуча и прекрасна.
- Теперь, Фангорн, опусти меня на землю, - сказал Эльтинвэ.
И Фангорн поставил эльдара на землю. Эльтинвэ снова запел, и, подойдя к деревьям, затянул звонким голосом дивную песню. Многие эльдары, услышав речь онта, поняли, что он не опасен, также запели. Этот дивный хор впервые раздался под сводами Леса Фангорн. Долга и несказанно красива была песнь эльдаров, до сих пор её отголоски можно услышать в этом лесу, до сих пор помнят её онодримы, и утверждают, что ничего прекраснее не слышали ни до, ни после неё. Дивно сливались голоса эльдаров в этом лесу, и прекрасна была незабываемая мелодия. Многие эльдары настолько расхрабрились, что прижимали свои руки к блескучей коре деревьев и пели. Тем временем три онта продолжали поливать деревья водой из дивного родника. В своей песне эльдары нарекли двух других онтов Фингласом, Лиственем и Фладрифом, Вскорнем. Под этими именами они известны и сейчас.
По свидетельству ферианов Мериадока Брендизайка и Перегрина Тука, в конце Третьей Эпохи Анара Финглас и Фладриф почти заснули, и едва не опустились до гворнов. Позже стало известно, что они вновь пробудились от тяжкого сна под звуки песен Леголаса. Под звуки песни и под струями родниковой воды, деревья росли очень быстро и сильно ветвились. Произошло то чудо, из-за которого и сейчас онты любят и чтят наш род – эти деревья, выдрав себя с корнем из земли, зашагали навстречу эльдарам, стараясь не пропустить ни одной ноты, ни одного звука.
В те далёкие дни зародилась нерушимая дружба между онодримами, детьми Йаванны и старшими детьми Илуватора. Тогда онодримы научились нашей речи и многое узнали от эльдаров об окружающем мире. Тогда же они заучили нескончаемый Перечень живых существ Арды, и с каждым прожитым годом Перечень наполнялся новыми названиями к концу Третьей Эпохи в нём были тысячи и тысячи строк, и по сей день он не завершён. С кратким Перечнем онодримов конца Третьей Эпохи Анара вы можете познакомиться в одноимённом исчерпывающем научном труде фериана Мериадока Брендизайка, побывавшего в Фангорне в ходе Последней Войны Колец в самом конце Третьей Эпохи Анара.
Онты дали эльдарам испить из чудодейственного родника Онтавы, и эльдары стали выше, чем были. Потому и потомки эльдаров, утоливших жажду водой из Онтавы, столь высоки ростом и могучи телесно. Тех, кто не побывал в Фангорне в Давние Дни можно отличить от эльдаров по меньшему росту, потому и высоки эльдалиэ.
А затем, по просьбе эльдаров, онодримы унесли их на север Живого Леса и простились там с ними.
- Мы не хотим прощаться с вами навеки, наши друзья, - сказал Фангорн на прощание эльдарам. - Мы хотим сказать вам: до свидания! Может, когда-нибудь, мы с вами встретимся, пока холмы и горы не поседеют, и поэтому мы расстаёмся с вами в надежде на скорую встречу. Вы принесли свет в наш Лес и свою мудрость, ибо до нашей встречи, предначертанной нам, мы не знали слова, но вы научили нас, о, эльдары. Если вам будет нужна наша помощь, зовите нас в нужде, мы придём, ласковые дети Эру.
Эльдары и онодримы расстались на долгие-долгие годы.

Сказание десятое.
Поиски Эльвэ Синголло.
Эльтинвэ отстаёт от отряда нолдоров.

Выйдя из леса Фангорна, эльдары встретились с Оромэ и он снова повёл их на запад. Тем временем дружины тэлери перешли Мглистые Горы и пересекли дебри Эриадора, побуждаемые своим вождём Эльвэ Синголло, ибо он хотел в Валинор – к Свету, который он видел, и не хотел разлучаться с нолдорами, с вождём которых, с Финвэ, был в большой дружбе. Ольвэ, вёдший другую половину многочисленного отряда тэлери, также торопился, ибо желал догнать нолдоров, чтобы встретиться с сыном, идущим во главе своего отряда. Спустя много лет, тэлери также перевалили Эред-Луин и вступили в восточные земли Белерианда. Там они остановились, и некоторое время жили за рекой Гелион.
В те дни нолдоры находились в лесах, позже названных Нельдорет и Регион. На берегах Гелиона и произошла столь радостная встреча. Сын – Эльтинвэ, Ольвэ и Ингвиэль - его родители, обнялись после долгой разлуки, тэлери и нолдоры теперь часто ходили друг к другу в гости.
В частности Эльвэ Синголло, вождь тэлери, ходил через лес к селениям нолдоров, навещать своего друга Финвэ. Он всегда ходил разными путями, однажды перед уходом он предупредил брата, что пойдёт к Финвэ через сумрачную рощу Нан-Эльмот. Вдруг он услышал пение ломелинди – соловьёв, услышал он впервые дивное пение Мелиан – и сердце его преисполнилось изумления и страсти. Забыл он свой народ и все свои замыслы и, войдя под тень деревьев, заблудился. В конце концов, он вышел на поляну, открытую звёздам; там он узрел Мелиан. Он взглянул на неё из тьмы и увидел на её прекрасном лице свет и сияние Амана. Она не сказала ему ни слова, но Эльвэ, исполняясь любви, приблизился к ней и взял её за руку – и чары сковали его, и он не вернулся назад. Так они стояли долгие-долгие годы.
Сначала Ольвэ не тревожился, но долго тэлери ждали вождя, и по истечении отпущенного времени Ольвэ пошёл к нолдорам, чтобы узнать, почему не возвращается его брат. Ему было любопытно, почему задержался среди нолдоров его брат.
- Наверное, он открыл неотразимую прелесть какой-нибудь красавицы нолдэ, - весело смеялись тэлери. - Вот он и задержался дольше положенного срока!
- Пока я не удостоверюсь в этом – я не успокоюсь, - твердил Ольвэ, а про себя подумал: Коли это так, я ему устрою! Но видят валары, как я возрадуюсь, если он лежит среди деревьев в объятиях какой-либо нолдэ. Но если бы это было так, почему же сердце моё не на месте?
Ольвэ направился к квенди Нолдора и был встречен собратьями радушно. Однако, взглянув на отца, весёлый Эльтинвэ перестал смеяться, ибо почувствовал тревогу, сжимавшую сердце отца.
- Что случилось, атар? – спросил он Ольвэ. – Чем ты встревожен? Какое неотложное дело привело тебя к нам?
- Мой брат совсем забыл значение такого слова как долг, - хмуро сказал Ольвэ. - Ты, любимый сын, не ответишь ли мне, куда подевался твой дядя? Может, забыв о собственном народе, он решил стать нолдором? Утешь меня, сын, ведь Эльвэ ушёл к вам давно и положенный час уже истёк. Не знаешь ли ты, кто задержал его?
- Ольвэ, друг мой, неужели Эльвэ должен был придти к нам? – вместо Эльтинвэ спросил вождя тэлери Финвэ. – Его нет среди нас, и я не знаю, где он может быть.
- Вы не знаете, о, нолдоры? – в голосе Ольвэ послышалась неподдельная тревога. – Значит ли это, что мои опасения оправдались?
- Каким путём он пошёл к нам, отец? – спросил Эльтинвэ.
- Через сумрак Нан-Эльмота, - последовал ответ Ольвэ.
- Я пойду его поищу, атар, я о нём волнуюсь, ведь он мой родственник, – решительно, не испытывая никаких сомнений, произнёс Эльтинвэ.
- Зачем тебе это, Эльтинвэ? Веди нас в Аман, Эльвэ – вождь другого племени, тебе не стоит рисковать собой, не ходи туда! - воскликнули в отряде.
- Неважно, что Эльвэ ведёт другое племя, он – мой родич и мой долг искать его! – ответил Эльтинвэ.
Затем он повернулся к нолдорам и сказал:
- Если я пропаду – не ждите меня долго, уходите с Финвэ, он позаботится о вас.
- Нет, мы пойдём с тобой, - сказали ему нолдоры его отряда. - В этом мире или в другом мы будем с тобой, Эльтинвэ.
- Ты наш друг и мы тебя одного не отпустим!
- Сядь на мою спину, и поехали, - сказал Лаурарин. – Иначе не увидишь Света в лесах Соловушки. Её чары властны там, не тебя она зовёт, потому и сгинуть недолго, а со мной вам бояться нечего, ведь я ей брат.
- Кто такая Соловушка? – спросил Лаурарина Эльтинвэ.
Но конь ничего не ответил, лишь тряхнул золотой гривой в сторону сумрачного леса.
Нолдоры собрались и быстро ушли, во главе их отряда ехал Эльтинвэ. Вскоре они достигли сумрачного леса Нан-Эльмот, они вошли в его сумрак, не представляя себе, что их там ожидает, и оказались в кромешной тьме. Они увидели невиданное зрелище: далеко в небесной вышине кружились в неистовом танце звёзды, и их скорость была воистину велика, когда на далёкие звёзды смотрели нолдоры, всё в их глазах застилало мраком. Лишь свет Лаурарина горел звездой.
- Смотрите только на меня, эльдары! – воскликнул Лаурарин. – Не глядите в небо, не смотрите и на деревья, иначе пропадёте!
Поэтому путники не теряли друг друга, а сгрудились вокруг чудо-коня, так и шли по зачарованному лесу.
Деревья, окружавшие нолдоров, были высоки, и тени, отбрасываемые от них, были такими густыми, что даже островзорый Эльтинвэ не видел дальше вытянутой руки. Нолдоры не знали, сколько дней они блуждали во тьме Нан-Эльмота, но Лаурарин спас их, ибо, чем гуще становилась тьма, тем сильнее разгорался его свет.
Тем временем, нолдоры пришли к неутешительным выводам, и собрались на запад.
- Столько дней прошло с того мгновения, когда наши братья покинули нас и устремились во тьму Нан-Эльмота дабы разыскать Эльвэ Синголло, вождя тэлери, - говорили нолдоры. – Верно, сгинул во тьме Эльтинвэ и не надо его дожидаться. Поглотил его мрак заколдованного леса, о, горе нам!
- Если так долго они не возвращаются, значит, они уже давно погибли, - удручённо вторили некоторые из них.
- Долго ли мы будем их ждать? – всё чаще спрашивали Финвэ более нетерпеливые нолдоры. - Мы живём по соседству с тьмой Нан-Эльмота, вдруг и с нами случится несчастье? Нам надо поскорее уносить отсюда ноги, ибо это место проклято!
- Где твой обещанный Благословенный Край Амана, Финвэ? – кричали нолдоры. - Почему мы должны оставаться здесь из-за одного из вождей тэлери, ведь нам надо тронуться в путь и поскорее!
- Давайте же, друзья, подождём ещё немного, - уговаривал наиболее нетерпеливых нолдоров Финвэ. – Не забывайте, они – наши сородичи, а в отряде Эльтинвэ – ваши братья, так зачем же вы торопитесь покинуть их?
- Если ты не хочешь идти, можешь остаться и ждать, а мы пойдём дальше! - вдруг зароптали нолдоры. - Ты думаешь, что только ты можешь вести нас к Свету Древ? Если ты так думаешь, то сильно ошибаешься, если нужен нам лидер, так мы позовём Оромэ, и он нас поведёт в Валмар.
- Ты разжёг своими речами в наших сердцах стремление в Светлый Край, а теперь ты готов всё бросить из-за непоседливого мальчишки, которому вздумалось искать Эльвэ? – спросил Махтан.
- Не так давно ты восхищался этим самым мальчишкой, а сегодня ругаешь его! - в сердцах воскликнул Финвэ. - Сколь коротка ваша память, нолдоры, вы восхваляли его находчивость, силу и изобретательность, а теперь, когда быть может, ему угрожает худшая опасность, вы отворачиваетесь от него!
- Говори что хочешь, Финвэ, но веди нас на запад, подальше от тьмы Нан-Эльмота, - говорили ему нолдоры. - Мы приняли твёрдое решение идти, не мешкая. Эльтинвэ сам нам говорил: «Если мы не вернёмся, не ждите нас, уходите».
- Что же, ваши слова справедливы, друзья. Хоть я покидаю Нан-Эльмот с тяжким сердцем, ибо не знаю, что произошло с Эльвэ и Эльтинвэ. Ладно, мы покинем эти неверные места, но сначала предупредим тэлери.
- Я пойду к тэлери и приведу Ольвэ, - сказал Махтан. С этими словами он пошёл на восток.
Вскоре Ольвэ и Ингвиэль с ближайшими друзьями и родственниками пришли к нолдорам. С ними был и сын младшего брата Ольвэ и Эльвэ Келеборн.
- Не покидайте эти места, - уговаривали нолдоров Ольвэ и Ингвиэль. - Подождите немного, может Эльвэ и Эльтинвэ скоро вернутся!
- Мы столь долго их ждали, что усомнились в исходе предначертанного нам пути, - произнесли нолдоры. - Мы уходим, ибо давно пропал Эльвэ, а ваш сын перед уходом в Нан-Эльмот, сам уговаривал нас не мешкать в случае его долгого отсутствия. И вам мы советуем уйти с нами.
- Нет, мы подождём немного, - ответил им Ольвэ.
- Может, я пойду искать Эльвэ Синголло, - вызвался вдруг юный Келеборн. - Я чую: жив мой родич!
- Сын, не уходи, во тьму Нан-Эльмота, - отговаривала его мать. - До тебя ушёл Эльтинвэ Перворождённый и не вернулся, ты же, юный мой сын, долго не протянешь во тьме заколдованного леса.
- Не ждите меня бесконечно, если и я не вернусь, уходите, и не оглядывайтесь, - молвил ей в ответ Келеборн.
Затем, взяв с собой немногочисленный отряд, углубился в Тень Нан-Эльмота.
Вскоре нолдоры во главе с Финвэ покинули леса Нельдорет и Регион, тронулись в путь. Тэлери же остались. Долго они ждали вестей от Келеборна, Ольвэ и Ингвиэль надеялись увидеться с сыном, но их надеждам не суждено было сбыться, ибо мрак Нан-Эльмота сгущался с каждым мгновением. Настал такой день, когда и тэлери потеряли всякую надежду на возвращение Эльвэ, Эльтинвэ и Келеборна. Время от времени они снаряжали небольшие спасательные отряды, которые уходили в Тень Нан-Эльмота и не возвращались.
Наконец, тэлери подумали, что и им грозит опасность. Они собрали большой совет, на котором они избрали Ольвэ своим вождём, и решили идти дальше на запад. Уходя из этих мест, Ольвэ сильно переживал, горевал об Эльвэ, своём брате, об Эльтинвэ, своём сыне, о Келеборне, своём племяннике, сыне младшего брата. Этот путь на запад обернулся для него печалью, ибо он потерял любимых родичей и поэтому Ольвэ поторопился на запад, прочь от столь горестного места.
Вскоре ваниары и нолдоры перевалили Эред-Луин, Синие Горы, отделявшие Эриадор от Крайнего Запада Эндора. Позже те земли эльдары назвали Белериандом. Первые отряды перешли Долину Сириона, расположенную между Дренгистом и заливом Балар. Они узрели Великое Море, а подскакавший на Нахаре к кромке безбрежных вод, Оромэ прогуливался у Царства Ульмо и воззвал к брату:
- Брат Ульмо, ответь мне! Что мне делать, Царь Вод, как переправить мне эльдаров на тот берег?
И пришёл Ульмо, и узрели эльдары бесподобно прекрасный и грозный лик его, подобный рокоту прибоя и устрашились они, и многие отступили в леса и нагорья Белерианда.
- Брат, ты всё ещё борешься с решением Маханаксара? – раздался смех Оромэ. – Ты напугал эльдаров, и мне придётся долго их уговаривать выйти к Морю.
- Да, я думаю, им лучше остаться. Здесь, у Вод, я позабочусь о них, и всегда буду заботиться об эльдарах, живущих в Эндоре. Я только что побывал у Куйвиэнен. Эривэ и его квенди живы и здоровы, кроме того, совершили немало открытий. Поэтому, брат, я не помощник тебе.
- Мне придётся уехать к Манвэ и спросить совета, а ты позаботься об эльдарах, брат.
- С радостью, я буду тихим и нежным, - ответил Ульмо, море разгладилось, тихо напевая.
У Моря Оромэ снова покинул эльдаров и вернулся в Валинор спросить совета Манвэ. Долго эльдары жили на берегу Моря, наконец, Оромэ вернулся и поведал квенди и Ульмо замысел Манвэ и усилиями Оромэ, мечущим молнии, трудами Манвэ, дувшим в Рог Ветров, откололся большой мыс Крайнего Запада и образовался остров. Манвэ ещё раз дунул в могучий рог и расслышал Ульмо веление Главного и ветры соединились с волнами, и остров поплыл к эльдарам. Нолдоры и ваниары взошли на остров и уплыли на нём в Аман. Ульмо опечалился, и вода стеной вылилась с небес на землю.
В это время из лесов Нельдорет и Регион ушли последние отряды тэлери и в это мгновение рассеялись чары Мелиан. Келеборн брёл с отрядом по западной части Нан-Эльмота и вышел на поляну и узрел Мелиан и Эльвэ. В те дни Эльтинвэ со своим отрядом вышел с северной четверти леса, он не увидел Эльвэ и Мелиан, и двинулся на запад, уверенный в гибели Эльвэ. Он держал путь на запад, в Неувядающие Края валаров.
Скоро Ольвэ прибыл к Морю и Ульмо оделил его дружбой в надежде оставить тэлери у своих берегов. Здесь Ольвэ и Ингвиэль зачали дитя. И теперь Ингвиэль и Ольвэ, хоть и горевали о потере сына, но радость разливалась по жилам Первой из жён: вот оно – обретение…
Часто с Ульмо в гости к эльдарам приходили майары Оссе и Уинен, Кирдан и Ольвэ научились у них кораблестроению. Величественные лебеди поплыли по Морю и опечалились Оссе, Уинен и Ульмо, видя стремление предводителя тэлери на Запад валаров. И зарыдал Ульмо:
- Почему вы уходите? Оставляете этот мир и нас?
И ответил ему Ольвэ:
- Мы не оставляем вас, мы стремимся в Аман прочь от неверных лесов Востока, ибо пали Эльтинвэ и Эльвэ и мы обещали нашему народу достичь Запредельных Земель. О, Ульмо Могучий, устреми воды на Запад, благослови нас попутным ветром и ласковыми волнами!
И ответил ему Ульмо:
- Не по моей воле вы отплываете, но слыша призыв валаров Запада! Останьтесь, я останусь в Эндоре и позабочусь о вас! Если хоть один из вас останется здесь, я тоже останусь! Мой предел – все воды земные.
- Нет мочи остаться, ибо не долг зовёт на Запад, но и печаль гонит нас от этих берегов… - ответил безутешный Ольвэ. – Сына потерял я, потерял и брата, супруга моя стремится прочь от неверных теней, поглотивших сына. Сын мой скорбит о юном сыне, и я не могу остаться, Царь Вод Земных!
Шквальный западный ветер взвихрился на берегу
И расслышал Ульмо Веление Манвэ:
- Эльдары, плывите в Аман! Ульмо, устреми свои воды ко мне, я жду тебя!
И Ульмо не посмел ослушаться Манвэ, старшего брата своего и собрались тэлери в путь, на берегу Великого Моря, сели на дивные лебединые корабли – альквакирии и поплыли на запад. И велел Ульмо майарам своим оберегать воды Эндора, пока он в Амане, заботиться о квенди, оставшихся в Эндоре. И поняли майары что расстаются и с тэлери, последними прибывшими к берегам Эккайа. Пуще прежнего разрыдалась Уинен, и ливень холодный стеной низвергся с небес, и лились слёзы майи наземь, и земля не смогла те слёзы осушить. Там образовался морской залив:
- Прощайте, друзья, обретённые нами в сумерках Арды, потерянные нами в Водах Великих, Водах Вечных, беспредельных! О, дивные квенди, надолго прощайте! Не свидеться нам!
Огорчился и взволновался Оссэ и ветер завыл:
- О, не просто вы друзья нам, вы братья, быстроногие, прекрасноликие эльдары! Вовек не увидеться нам, смелые путешественники, морей первооткрыватели, тайны познающие! Как быть нам без вас, о, братья! Останьтесь, друзья, хоть один из вас, хоть двое! Останьтесь, ведь берега Эндора не изучены вами и не все тайны открыты… Куда вы, эльдары?
И сжалился над ними Кирдан и развернул альквакирии и правил назад, к берегу. Так немногие из тэлери остались, вняв мольбам водных майаров.
Между тем во главе Первого флота этого мира плыл, держа курс на Валинор, Ольвэ. На чудной лебеди и разрешилась от бремени его жена. Первое, что увидело их дитя – тёмная синева Великого Моря. Отец назвал новорождённую дочь Эарвен, Дочерью Моря нарёк её повелитель заморских тэлери. Но печаль по потерянному сыну не исцелилась. В Амане у Ингвиэли и Ольвэ родился второй сын, но радость обретения была смешана с печалью. Где он, Перворождённый? Где Эльтинвэ?

Сказание одиннадцатое.
Эглат.

Наконец, отряд Эльтинвэ достиг запада. Они пришли к Великому Морю и узрели величайшее безбрежное море – океан, Эккайа. Они не испугались моря, напротив, устремились к нему, не страшась его грозного голоса. Впервые они услышали в своих сердцах призыв Большого Рога Ульмо – Улумури, и в душах их воскресла жажда Света Древ.
Но придя к морю, они не нашли никого, не было и Ульмо, он всё ещё пребывал в Амане, и Манвэ сердился на него, ибо с великой неохотой помогал Владыка Вод Земных эльдарам и даже чинил препятствия. Оссе и Уинен приходили к маленькому селению Кирдана на юге. А Эльтинвэ пришёл на пустынные северные берега, долго он и его отряд неустанно искали сородичей, но так и не нашли. Наконец, иссякла всякая надежда и Эльтинвэ, вождь отряда, впал в отчаяние.
- Где обещанный тобой западный край, Эльтинвэ, вождь наш? – роптали эльдары.
- Ты привёл нас на пустынный берег, Эльтинвэ! Мы же нолдоры, отчего же блуждали в диких лесах Востока, ища предводителя тэлери? – такова была мысль многих, но лишь один озвучил её – некто Рилвэ.
- Я обещал вам Аман, а не этот дикий берег! Я не сдержал обещания, нолдоры! Здесь никого нет! – громко вскричал Эльтинвэ. - Как я стремился на запад! Теперь же я вижу голые скалы, их лижут языки морского прибоя! И никого из братьев не осталось на этом берегу! Никого!
С горестным возгласом он рухнул на мокрый песок. А над ним продолжало вторить его словам морское эхо: «Никого-го-го-го». Ему казалось, что он сойдёт с ума, а морское эхо издевается над ним, хохочет ему в лицо, и он не в силах что-либо изменить.
Долго лежал в изнеможении на мокром песке берега Моря Эльтинвэ, поняв, что они покинуты. Обеспокоились эльдары, боясь, что после стольких испытаний, выпавших на его долю, их вождь лишился рассудка, они огорчились и растерялись, а девы зарыдали.
Они опасались худшего, что их вождь сошёл с ума или умер. Вот о чём они толковали, пока Эльтинвэ пребывал вне времени и пространства:
- Кажется, Эльтинвэ сошёл с ума, - полагали одни. - Ибо нет ничего хуже, чем узреть в конце пути разбитые надежды.
- Нет, он, похоже, мёртв, - говорили другие, глядя на Эльтинвэ, неподвижно лежавшего на мокром песке. – Какое горе, мы не увидим ни Амана, ни Эльтинвэ!
- Какова же наша судьба? Неужели нам суждено погибнуть на бесприютных морских скалах, холодных серых пустынных берегах? О, горе нам, какая беда!
Лаурарин подошёл к другу и толкнул его:
- Вставай же, друг мой! Мы ждём твоего решения, вставай же, друг Эльтинвэ!
Какое-то время Эльтинвэ лежал на земле. Конь пробудил эльдара, и новая жизнь влилась в него и заструилась по всем жилам. Эльтинвэ шевельнулся и встал. Нолдоры вздохнули с облегчением. Эльдар встал и распрямил могучие плечи. В тот миг всем стало ясно - что-то неуловимое изменилось в их вожде. Восторженный непоседливый юноша исчез и их взору представился зрелый, сильный и мудрый муж, такой, каким его никто видел.
- Они далеко, и их уже не докличешься, - с тоской и горечью он глянул на запад, за море, затем заговорил с новой силой, каждое его слово дышало страстью и неистребимым желанием жить: Туда ушли наши родичи и больше не вернутся! Они никогда не вернутся! И мы отныне позабытый народ, мы – Эглат, покинутые всеми навеки. И теперь забудьте о ласковом западе, схороните свою тоску по Аману глубоко в сердце. Этот мир теперь не для нас, оставьте свою тоску, и откажитесь от Валмара, от Света Древ, в этой жизни мы никогда не уйдём в Аман. Мы остаёмся в сумерках Эндора, под звёздами этой стороны от Великого Моря. Наша судьба – здесь, наша участь не Свет Дивных Древ Амана, но звёздные лучи Эндора. Наша жизнь и наша судьба – Эндор! Мы останемся здесь, у Моря, и не надо тосковать по Валмару, мы создадим прекрасное здесь, в Эндоре! Здесь мы построим наши города, здесь мы будем зачинать наших детей, здесь мы воспитаем их в неистребимой любви к Звёздам! Мы будем лечить раны Арды здесь, в Эндоре, ибо Эндор – наш отчий дом, именно в нём мы впервые увидели священный свет светильников Варды Элентари, впервые познали речь и тайны этого мира к востоку от Моря. Никто не знает этот мир лучше нас, и мы добьёмся всего, что пожелаем! Не страшитесь Сумерек, дети Эру! Но здесь проститесь с беспечностью, проститесь с чувством защищённости, ибо валары покинули нас! Они в Валмаре и немногим из них интересна судьба нашего мира. Потому я вам скажу, дети Эру, мы остаёмся здесь, в Эндоре и будем его владыками, свободными и мудрыми!
- Позволь заметить, что не все валары покинули Эндор. Я останусь с тобой, друг! – сказал Лаурарин.
- Да, Эльтинвэ Перворождённый, мы останемся с тобой, ты – наш вождь! – воскликнули квенди, позже нареченные эглат, нолдорами Эндора.
Так, впервые были очерчены границы владений этих восточных эльдаров, иногда именуемых в давних летописях древними нолдорами Эндора, или северными фалмари, или Эглат. Одного названия для них не существует и поныне, но потомков Эльтинвэ обычно именуют нолдорами, высокородными, так называют только заморских нолдоров.
Эльдары Эльтинвэ сохранили любовь к заморским сородичам, хоть и не надеялись на встречу. Когда нолдоры Западного Эльдамара вернулись в Эндор, то нолдоры, жившие у Моря, приняли их и смешались с ними в один народ.
Как-то Эльтинвэ с Тиниэлем и Лаурарином отправились на юг в надежде отыскать хоть какой-то след собратьев. Эльтинвэ и Тиниэль ехали на спине Лаурарина долго и, казалось им, что не будет никаких вестей. Тиниэль, приложил ладони ко лбу и разглядел вдалеке дивной формы стволы деревьев, вырастающих прямо на глади Моря:
- Эльтинвэ, смотри! Что за дивный лес вырос на волнах Океана?
Эльтинвэ посмотрел туда же, и увиденное его заинтересовало, ему показалось, что странный лес двигался.
- Что за наваждение, белые стволы двигаются! Это не могут быть онты, ибо они не живут на воде. Подойдём поближе, друг, и посмотрим на чудо вблизи!
- Ты уверен, что это хорошая идея?
- Думаю, это хорошая идея. Если ты опасаешься, останься здесь, посторожи вещи, я пойду один.
- Нет, друг, я поклялся, что никогда не оставлю тебя, поэтому идём вместе.
Эльтинвэ был храбр и не желал рисковать жизнью друга понапрасну, но желание Тиниэля сопровождать его повсюду, согрело сердце, и почему-то он, несмотря на опасность, нисколько не боялся. Квенди подошли поближе и увидели на тёмной глади Моря плывущие челны, схожие по облику с дивными белоснежными лебедями. Эльтинвэ заметил Кирдана на носу судна.
Эльтинвэ крикнул:
- Какая удача и какое счастье, Кирдан! Кирдан, отзовись, друг мой!
Кирдан огляделся и крикнул в ответ:
- Кто зовёт меня?
- Я, Эльтинвэ Перворождённый!
Кирдан изумился:
- Нолдор, ты цел?
- Да, я выбрался из Леса и со мной весь отряд и всё благодаря Златогривому. Где все наши, ответь мне, Сетелов?!
- Все уплыли: одни на острове, другие на альквакириях.
- Почему вы ещё здесь?
- Нас здесь осталось мало, все ушли. Подойди ближе, нолдор, давай обнимемся и будь гостем! И тебя рад приветствовать, Златогривый!
Лаурарин ступил в воду, неся на спине Эльтинвэ и Тиниэля.
Так древние нолдоры Эндора встретились с потерянными родичами из рода тэлери, главой которых являлся Кирдан, теперь носящий прозвище Корабел, ибо не было среди эльдаров равных ему в строительстве альквакирий.
- Кирдан! Как я рад! – Эльтинвэ был счастлив. Но сердце щемила тоска – все уплыли, на этом берегу остались немногие.
Кирдану и Эльтинвэ было о чём поговорить. Кирдан рассказал Эльтинвэ о том, как уплыли за Море эльдары – ваниары, нолдоры и тэлери, а Эльтинвэ рассказал о злоключениях в лесах Нан-Эльмота, о пустынном северном побережье. Затем, после обеда, состоявшего из крабов, креветок и водорослей, поданных Кирданом, Эльтинвэ с другом ушли на север и поведали нолдорам об обретении родичей.
Между двумя отрядами, пришедшими к Морю, но оставшимися в Эндоре наладились дружеские отношения. Оба народа соединились на берегу Моря и хотя не стали жить вместе, но жили рядом, ибо при всём сходстве, между ними было немало коренных отличий. И эти отличия сказывались в устремлениях, мечтах и грёзах этих народов.
Фалмари Кирдана стремились на запад, их интересовали только корабли, на которых они когда-нибудь уплывут, их не занимали тайны этого мира, и вести из-за Моря они понимали лучше многих других народов Эндора, и более всего они были дружны с майарами Оссэ и Уинен.
Нолдоры Эльтинвэ отныне не стремились на Заокраинный Запад, они не спрашивали западный ветер о вестях из-за моря, их не интересовали новости о Валмаре, если это не сулило им перемены в жизни, но более других народов Эндора они преуспели в чарах и искусстве, выходящем за грани обыденного. Скоро, после обретения родичей нолдоры Эльтинвэ познакомились и подружились с валаром Ульмо, ставшим их защитником.
А встретились эльдары и Ульмо так: Эльтинвэ стоял на океанской волне, качавшей его гудящие ноги. Вдруг хлынул на берег гигантский вал. Многие эльдары в ужасе разбежались, ибо никогда не видели явления Ульмо. Явился всадник на пенном коне. Ульмо был подобен исполинскому валу, что обрушивается на берег в чёрном шлеме с пенным султаном и кольчуге, блещущей серебром и мглистой зеленью. И Эльтинвэ понесло в Океан. Тиниэль испугался пуще всех, но искал друга, опасаясь, что его феа покинула хроа, и безжизненная хроа низвергнута в пучины морские.
- Ну, хоть так! Пусть не съедят его твари морские! - мрачно размышлял Тиниэль.
Но перед ним оказался могучий всадник и на длани его восседал Эльтинвэ и радость Тиниэля была безгранична.
У самого Ульмо нолдоры Моря научились строить корабли, непохожие на корабли Кирдана, и смело плавали на них, исследуя западное побережье Эндора. Эти корабли имели облик морских чаек, и корабелы севера назвали их кириабритами. Более всего они прислушивались к голосу Ульмо, и стали его друзьями и учениками.
Пока же, стиснув зубы, Эльтинвэ рубил лес, чтобы построить первое поселение мореходов на севере к востоку от Моря.